ST10-15
Торин/Бильбо. После признания Бильбо в том, что именно он отдал Аркенстон эльфам, Торин не просто отправляет хоббита к людям. Хочу вспышку гнева (оттолкнул, ударил, что угодно) и, как следствие, потерю зрения у Бильбо. Торин об этом не знает. После БПВ все живы (ну разве что кроме Смауга), Бильбо уползает зализывать раны в Шир. Трудности быта становятся просто непомерными, если к ним в придачу идет еще и разбитое сердце. Море ангста, море h/c, пусть Торин потом одумается, приедет и ужаснется своему пусть и случайному, но поступку. ХЭ!

Исполнение 1
200 слов.

Торин потрогал горящее ухо, вздохнул и снова взялся за топор. Рубанул по полену. Что за женщина! Выдрала ему половину бороды, за ухо оттаскала, как гноменка:
- За все хорошее вам!
Поделом. За гнев, за жадность, за тот удар, который горел на ладони все эти шесть лет. За пустые светлые глаза Бильбо, его взгляд куда-то вверх и вбок:
- Кто здесь?
За запущенную Нору, за темную гостиную с холодным камином, у которого застыл в кресле маленький человечек.
- И не уйдете отсюда, покуда не исправите, что натворили! – тетка строго нахмурилась и вышла за ограду. Хлопнула бы калиткой, да хлопать нечем.
Не уйдет. Сейчас наколет дров для камина: надо прогреть Нору, заварить чаю. Калитку починить, отмыть все.
И пусть его прогнал Бильбо. Никуда уже он не уйдет, ясно? Торин яростно рубанул по полену. На коврике у двери спать будет, понятно?
- Понятно, - ответил тихий голос из-за спины. – Торин, это правда ты? Я думал, опять тот сон. В котором ты бьешь меня.
Топор выпал из ослабевших рук.
- Я. Бильбо…
Во дворе Норы стоял на коленях большой и грозный гном и плакал, а маленький слепой хоббит вытирал ему слезы.

И красное оттопыренное ухо гнома пламенело в лучах заходящего солнца.