Раневская это наше Все

[Pelegrin]

В театре.

— Извините, Фаина Георгиевна, но вы сели на мой веер!

— Что? То-то мне показалось, что снизу дует.

***

Даже любя человека, Раневская не могла удержаться от колкостей. Доставалось и Любови Орловой. Фаина Георгиевна рассказывала, вернее, разыгрывала миниатюры, на глазах превращаясь в элегантную красавицу Орлову.

Любочка рассматривает свои новые кофейно-белые перчатки:

— Совершенно не тот оттенок! Опять придется лететь в Париж

***

Раневская:

— Сегодня спала с незапертой дверью.

— А если бы кто-то вошел?! — всполошилась приятельница.

— Ну сколько можно обольщаться, — флегматично заметила Фаина Георгиевна.





***

Раневская стояла в своей грим-уборной совершенно голая. И курила. Вдруг к ней без стука вошел директор-распорядитель театра имени Моссовета Валентин Школьников. И ошарашено замер. Фаина Георгиевна спокойно спросила:

— Вас не шокирует, что я курю?



***

Фаина Георгиевна Раневская однажды заметила Вано Ильичу Мурадели.

— А ведь вы, Вано, не композитор!

Мурадели обиделся:

— Это почему же я не композитор?

— Да потому, что у вас фамилия такая. Вместо "ми" у вас "му", вместо "ре" — "ра", вместо "до" — "де", а вместо "ля" — "ли". Вы же, Вано, в ноты не попадаете.

***

Раневская вспоминала, что в доме отдыха, где она недавно была, объявили конкурс на самый короткий рассказ. Тема — любовь, но есть четыре условия:

1) в рассказе должна быть упомянута королева;

2) упомянут Бог;

3) чтобы было немного секса;

4) присутствовала тайна.

Первую премию получил ее рассказ размером в одну фразу: "О, Боже, — воскликнула королева — я, кажется, беременна и не знаю от кого!"



***

В переполненном автобусе, развозившем артистов после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шепотом, но так, чтобы все слышали, выдала:

— Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание!